Трынделка-болталка

[просто Щукарь]

Умеют люди работать.

 

[pikehanter]

Умеют люди работать.

Тёзка, это каким образом локомотив так в мёрзлый балласт зарылся?

 

[Андрей Ширяев]

Три пальчиковые батарейки - питание. Горели всю ночь, думаю еще пару бы продержались. Где покупали не помню. В магазине где-то.

 

[Андрей Ширяев]

"Первое утро нового года"

... "Опа, опять за печкой не уследил, прогорела, нако" Он резко соскочил с лежанки и охнув присел обратно. Резкая боль в правом тазобедренном суставе пробила позвоночник от пяток до головы. Что ж такое? Вчера ж все нормально было. Дошел до фигвама спокойно, весь оставшийся день суетился "по хозяйству", пилил и колол дрова для печки, насыпал снежные завалинки вокруг фигвама. Потом долго сидели с Иринкой за столом, болтая о том, о сем, вспоминая год уходящий, строя планы на новый. Больной сустав не напоминал о себе, спрятав боль куда-то глубоко. И вот на тебе...
Подбросив дровишек в печь, он накрыл краем своего спальника Афину, запахнул отвороты спальника разметавшейся во сне Иринке. Боль не проходила. Глянув на часы, он вдруг подумал: "А так тебе и надо. Бог не Тимошка - видит немножко. Время семь утра, Новый год по-московски. Ну? Сам же обещал Любане встретить НГ с ней. Мол, смотри на восток, я там тебе махать руками буду. А сам... дрыхнет без задних ног". ". Подумав так, он улыбнулся, ну, назвался груздем - в лес не убежишь. Он послал воздушный поцелуй в ту сторону, в которой, по его мнению, Любаня одиноко сидела перед телевизором. Будете смеяться, но боль постепенно уходила. Посидев еще немного и еше раз подкинув дров в печку, он лег досыпать.
Утром, по заведенному у них давным-давно порядку, он встал первым, едва за окном фигвама темень сменилась серыми сумерками. Его задача проста, "кофе в постель", в смысле вскипятить чай, приготовить утренний стол и разбудить Иринку. Обычай был старинный, заведенный с их первых дней вместе. и на реке и в лесу, днем и вечером Иринка не подпускала его к готовке. А вот утром, будь добр... Тем более, что всегда вставал первым, с первыми лучами солнца.
Ого, а к утру похолодало. Градусов 25, не меньше, хорошо хоть, что ветер, всю ночь шумящий в кронах деревьев, стих. В лесу еще темно, лишь на верхушках самых высоких кедров скачут солнечные зайчики от лучей, еще сидящего за Малым Хехциром, солнца. Вишь, как скачут там в вышине. А чего им не скакать, их год пришел, как никак. Ну, не до них. Афина, вышедшая вместе с ним, нетерпеливо перетаптывалась у своей чашки. Завтрак, сэр. Пошевеливайся, ваше благородие. Затем, одним махом проглотив свою порцию и сделав пару кругов вокруг фигвама, она запросилась внутрь. Давай-давай, баба ... в смысле, девушка с возу... Теперь можно и чаем заняться. Зимой это совсем не быстрое делом, пока снега натопишь на полный котелок, минут сорок пройдет. Но и они прошли незаметно, вода в котелке забурлила гейзером. "У меня чай готов, вставайте" - негромко сказал он, зайдя в фигвам за заваркой. Заварка у Иринки не абы какая, особенная, там и индийский чай лучших сортов, и ройбуш, и еще какие-то травки. Он хоть и подсмеивался над этим ее чаем, обзывая его "компотом" из-за плавающих в нем ягодах, но с удовольствием пил его. Зайдя в домик с котелком, он увидел уже уложенные в чехлы спальники, накрытый стол и ждущую Иринку. "Лихо, ты". "Чай хочу". "Ну, это-то, понятно". Холодное мясо, салатики, оставшиеся с новогоднего стола, фрукты в шоколаде, печеньки, под свежий чай, Иринкин рассказ о необычном сне, его рассказ о серебренном ночном лесе, в свете луны. Завтрак затянулся на долго. А куда им спешить.
"Ох-ты, гляно че". Он остановился на пороге предбанника. Чуть отодвинувшись в сторону, чтобы это было видно и ей, он замер. От неописуемой красоты, открывшейся взору. Пока они завтракали, солнце поднялось из-за сопок. И теперь пробивалось оранжевой волной света через ветви деревьев. Свет дробился на множество лучей и лучиков, которые, приветливые и радостные, скакали по веткам деревьев, по снегу на земле. Скакали, заглядывая в дуплах деревьев, будя своим теплом белок и птиц. Лучи переливались яркими мозаиками в инее на ветвях кедров, резвились на снегу. А выше них, выше верхушек самых высоких деревьев, сочным ультрамарином, какой-то нереальной густой синевой, блистало небо. Чисто-чистое, без единого облачка. Разбуженные солнечными лучами, птицы ринулись к кормушкам, устроив возле них кутерьму и гвалт. Все вокруг словно радовалось этому утру. Первому утру нового года.

 

[просто Щукарь]

Тёзка, это каким образом локомотив так в мёрзлый балласт зарылся?

Без понятия,обладают парни.

 

[Игорь Ольховский]

"Первое утро нового года"

... "Опа, опять за печкой не уследил, прогорела, нако" Он резко соскочил с лежанки и охнув присел обратно. Резкая боль в правом тазобедренном суставе пробила позвоночник от пяток до головы. Что ж такое? Вчера ж все нормально было. Дошел до фигвама спокойно, весь оставшийся день суетился "по хозяйству", пилил и колол дрова для печки, насыпал снежные завалинки вокруг фигвама. Потом долго сидели с Иринкой за столом, болтая о том, о сем, вспоминая год уходящий, строя планы на новый. Больной сустав не напоминал о себе, спрятав боль куда-то глубоко. И вот на тебе...
Подбросив дровишек в печь, он накрыл краем своего спальника Афину, запахнул отвороты спальника разметавшейся во сне Иринке. Боль не проходила. Глянув на часы, он вдруг подумал: "А так тебе и надо. Бог не Тимошка - видит немножко. Время семь утра, Новый год по-московски. Ну? Сам же обещал Любане встретить НГ с ней. Мол, смотри на восток, я там тебе махать руками буду. А сам... дрыхнет без задних ног". ". Подумав так, он улыбнулся, ну, назвался груздем - в лес не убежишь. Он послал воздушный поцелуй в ту сторону, в которой, по его мнению, Любаня одиноко сидела перед телевизором. Будете смеяться, но боль постепенно уходила. Посидев еще немного и еше раз подкинув дров в печку, он лег досыпать.
Утром, по заведенному у них давным-давно порядку, он встал первым, едва за окном фигвама темень сменилась серыми сумерками. Его задача проста, "кофе в постель", в смысле вскипятить чай, приготовить утренний стол и разбудить Иринку. Обычай был старинный, заведенный с их первых дней вместе. и на реке и в лесу, днем и вечером Иринка не подпускала его к готовке. А вот утром, будь добр... Тем более, что всегда вставал первым, с первыми лучами солнца.
Ого, а к утру похолодало. Градусов 25, не меньше, хорошо хоть, что ветер, всю ночь шумящий в кронах деревьев, стих. В лесу еще темно, лишь на верхушках самых высоких кедров скачут солнечные зайчики от лучей, еще сидящего за Малым Хехциром, солнца. Вишь, как скачут там в вышине. А чего им не скакать, их год пришел, как никак. Ну, не до них. Афина, вышедшая вместе с ним, нетерпеливо перетаптывалась у своей чашки. Завтрак, сэр. Пошевеливайся, ваше благородие. Затем, одним махом проглотив свою порцию и сделав пару кругов вокруг фигвама, она запросилась внутрь. Давай-давай, баба ... в смысле, девушка с возу... Теперь можно и чаем заняться. Зимой это совсем не быстрое делом, пока снега натопишь на полный котелок, минут сорок пройдет. Но и они прошли незаметно, вода в котелке забурлила гейзером. "У меня чай готов, вставайте" - негромко сказал он, зайдя в фигвам за заваркой. Заварка у Иринки не абы какая, особенная, там и индийский чай лучших сортов, и ройбуш, и еще какие-то травки. Он хоть и подсмеивался над этим ее чаем, обзывая его "компотом" из-за плавающих в нем ягодах, но с удовольствием пил его. Зайдя в домик с котелком, он увидел уже уложенные в чехлы спальники, накрытый стол и ждущую Иринку. "Лихо, ты". "Чай хочу". "Ну, это-то, понятно". Холодное мясо, салатики, оставшиеся с новогоднего стола, фрукты в шоколаде, печеньки, под свежий чай, Иринкин рассказ о необычном сне, его рассказ о серебренном ночном лесе, в свете луны. Завтрак затянулся на долго. А куда им спешить.
"Ох-ты, гляно че". Он остановился на пороге предбанника. Чуть отодвинувшись в сторону, чтобы это было видно и ей, он замер. От неописуемой красоты, открывшейся взору. Пока они завтракали, солнце поднялось из-за сопок. И теперь пробивалось оранжевой волной света через ветви деревьев. Свет дробился на множество лучей и лучиков, которые, приветливые и радостные, скакали по веткам деревьев, по снегу на земле. Скакали, заглядывая в дуплах деревьев, будя своим теплом белок и птиц. Лучи переливались яркими мозаиками в инее на ветвях кедров, резвились на снегу. А выше них, выше верхушек самых высоких деревьев, сочным ультрамарином, какой-то нереальной густой синевой, блистало небо. Чисто-чистое, без единого облачка. Разбуженные солнечными лучами, птицы ринулись к кормушкам, устроив возле них кутерьму и гвалт. Все вокруг словно радовалось этому утру. Первому утру нового года.

Нифига себе Пушкин!!!

 

[olegg]

Три пальчиковые батарейки - питание. Горели всю ночь, думаю еще пару бы продержались. Где покупали не помню. В магазине где-то.

Тоисть 4.5 вольта. Понятно. Спасибо.

 

[Arleg]

Кто как, а мы в лесу встречали НГ. На Хехцире. В фигваме.

Книга будет?

 

[olegg]

Книга - это больно.

 

[Захар]

Наверное горностай.

 

[Slava110586]

Горностай.

 

[olegg]

Но - не хорь - это точно.

 

[Константин]

Ну уж точно не сиг и не щука!

 

[gng]

Тем временем вна

Дебилы б....ь.

 

[olegg]

"...скажи дураку молиться - он себе лоб разобьëт".
(Старая, русская поговорка).

 

[Вован Бирский]

Посмотреть вложение 362720
Умеют люди работать.

Это где и когда ?

 

[просто Щукарь]

Это где и когда ?

Прислали 31.12.22.номер локомотива бьётся по ВСЖД,Иркутская обл.

 

[Андрей169]

Это ласка.

Наверное горностай.

Горностай.

Но - не хорь - это точно.

Ну один подход же был

 

[Andrey53]

Дебилы б....ь

Что есть - то есть...

 

[first555]

Амур победит