Поступки рыцарские и не очень...

[Slavik123]

Доминикос Теотокопулос (Эль Греко).
Хулиан Ромеро де лас Аканас и его покровитель Св. Юлиан. 1590

У Хулиана Ромеро неоднозначная репутация. Один из лучших пехотных офицеров герцога Альбы, со всем вытекающим. Про него писали Монтень и Брантом, его портрет создал Эль Греко. Родом из бедной семьи, всю жизнь прослужил в пехоте, прошел путь от рядового до maestre de campo - чистый Шарп. За 40 лет войн он натворил чудес. С горсткой стрелков разнес пол-голландской армии при Йеммингене (чего, кажется, и сам Альба не ожидал). Взял форт в Гарлеме, пройдя несколько километров по колено в воде пополам со льдом, и это с раненой ногой. Ночной вылазкой малыми силами выбил с позиций всю группировку Вильгельма Оранского у Монса. Обычные нормы тактики, похоже, были ему не указ.

Как и нормы гуманности. С его именем связаны самые печальные эпизоды грабежа и резни во фламандской кампании - Наарден и Антверпен. В общем, "пес войны", пробившийся из низов, нисколько не рыцарь. И забавно, что в начале карьеры ему пришлось выступить именно на рыцарском поприще - но сделал он это по-своему.

Началось все летом 1545, когда корабль с демобилизованными испанскими солдатами (включая Ромеро) по пути из Фландрии застрял в Даунсе из-за непогоды. Испанцы, уставшие от плавания, воспользовались случаем и предложили свои услуги англичанам, своим тогдашним союзникам. Генрих VIII охотно согласился, и Ромеро оказался на английской службе.

Там испанцы быстро заработали авторитет. Ромеро отличился на войне в Шотландии, был произведен в капитаны. Затем их послали во Францию, и вот тут случилась неприятность - один из их капитанов, Кристобаль де Мора, со своей ротой перебежал к противнику. Дело нешуточное, удар по деловой репутации всех испанских наемников. Они проклинали Мору, публично называя его предателем.

Мора отвечал тем же. Он теперь на службе у Франциска I, который все же католик. А вот они служат еретику, так что это они предатели. Когда летом 1546 Англия и Франция заключили перемирие, Мора прислал своим бывшим товарищам формальный вызов. Поскольку речь шла об обвинении в измене, он хотел не частного поединка, а рыцарской дуэли со всеми причиндалами: ристалищем, герольдами, и т.д., с санкцией и арбитражем короля Франции. От имени всех испанцев вызов принял Ромеро.

Наиболее подробно дуэль описал анонимный автор «Хроники Генриха VIII» По его словам, событие наделало шума - поединки по таким правилам случались в то время уже крайне редко. В Монтрее специально построили ристалище, присутствовали Франциск I и дофин, много знати из разных стран. Противники ждали сигнала верхом на боевых конях, в доспехах и закрытых шлемах. Спина была без защиты (видимо, для демонстрации решимости). У каждого был меч, эсток и кинжал.

По сигналу маршала они сшиблись в центре, нанося удары мечами. Ромеро явно не получил дворянского воспитания. Он мальчишкой пошел в солдаты, и с тех пор месил грязь с аркебузой на плече, в рыцарских единоборствах был не силен. После первых же ударов меч вылетел у него из руки, пришлось спешно достать эсток. Тогда Мора благородно тоже отбросил свой меч, и, выхватив эсток, убил им коня соперника. Ромеро спрыгнул с падающего коня, при этом потеряв и эсток. Спасаясь от противника, он спрятался за конским трупом.

Конь и оружие потеряны, настоящему рыцарю оставалось только сдаться с достоинством. Но красиво проигрывать Ромеро тоже не учился - с молоду он учился драться до конца. Мора на коне атаковал его с разных сторон, а Ромеро бегал вокруг туши, каждый раз скрываясь за ней. Верхом к нему было не подобраться, а спешиваться Мора не хотел. Может, из великодушия (не хотел убивать почти безоружного), а может, и побаивался: противник теперь был в своей стихии - на ногах и с кинжалом в руке. Продолжались эти кошки-мышки, по словам «Хроники», три часа подряд. Мора кричал ему «Сдавайся, Хулиан, я не хочу тебя убивать!» (у Брантома фраза звучит «Хулиан, я не хочу тебе зла!»). Ромеро ничего не отвечал и не сдавался.

Наконец, Мора решил потянуть время. Ведь скоро стемнеет, король остановит поединок, и, разумеется, объявит его победителем. Поэтому он прекратил атаки, и начал просто описывать круги вокруг конской туши, не выпуская из виду Ромеро. Воспользовавшись передышкой, Ромеро перерезал крепления своих шпор и отшвырнул их, чтобы не мешали бегать. Затем, выждав момент, перепрыгнул через тушу и побежал к своему эстоку, лежавшему на земле. Мора атаковал его, но Ромеро успел схватить эсток и всадить его в коня.

Ситуация опять поменялась. Мора понял, что конь сейчас упадет, а от соперника великодушия не дождешься. Он поскакал в сторону, чтобы спешиться в безопасности. Ромеро бросился за ним и догнал в тот момент, когда Мора спешивался. Ромеро прыгнул на противника, повалил на землю, и кинжалом разрезал ремни крепления его шлема. Мора пришлось сдаться.

Такая неожиданная победа вызвала смешанную реакцию. Генрих VIII был в восторге, пожаловал Ромеро пожизненную пенсию (которую тот, правда, получал недолго). Франциск I тоже признал храбрость врага, подарив Ромеро массивную золотую цепь.
У французских дворян отношение было другим. Брантом говорит, что фраза «Хулиан, я не хочу тебе зла!» надолго стала у них ироническим упреком тем, кто вел себя недостойно, не по-рыцарски. Но Ромеро это вряд ли волновало - он был не джентльмен, а солдат. На войне кто победил, тот и прав.

 

[Slavik123]

Король Англии Генрих V и французский барон Арно де Барбазан (приближенный дофина Карла) были врагами в Столетней войне. Но имели и кое-что общее. Генриха часто называли образцом рыцарства. То же говорили о Барбазане, его за 100 лет до Байарда прозвали «рыцарь без упрека».
«Быть настоящим рыцарем» в те годы не означило петь дамам серенады и галантно раскланиваться. Это значило хорошо воевать и быть щедрым к своим бойцам. А главное-соблюдать рыцарские «законы войны», т.е. тогдашнюю корпоративную этику, которая выше сиюминутной выгоды, границ и языков. При этом доброта и великодушие не были ее обязательной частью. Генрих перебил пленных при Азенкуре, что никого особо не смущало - военная необходимость.
Барбазан тоже был не ангел. Его обвиняли в том, что в 1419г. он принял участие в убийстве герцога Бургундии Иоанна Бесстрашного. Под давлением бургундцев король Карл VI обьявил всех причастных к нападению изменниками. И когда в следующем году aнгло-бургундцы (во главе с Генрихом V) осадили Мелен, где командовал Барбазан, ничего хорошего это ему не сулило.

Дофин с армией не осмеливался придти на помощь, Барбазан был оставлен на произвол судьбы. Но он держался стойко-как и положено рыцарю. Осада Мелена стала одной из самых ожесточенных осад Столетней войны. Барбазан был опытным командиром. По результатам бомбардировки он предвидел место атаки и подготовился заранее. Когда бургундцы пошли на штурм, они столкнулись с неожиданно сильным сопротивлением: стену защищал большой отряд арбалетчиков и городское ополчение. Под сильным огнем бургундцы все же вошли в ров и начали готовить штурмовые лестницы. В этот момент Барбазан с отрядом скрытно вышел из крепости через постерн и ударил им в тыл. Оказавшись между двух огней, бургундцы в панике отступили с большими потерями.
Многие англичане называли атаку бургундцев безумием. Но Генрих сказал, что это была благородная попытка, такие подвиги похвальны, даже если не всегда успешны. Он тоже знал, что такое война и что значит быть рыцарем.

Тогда начали работу саперы, поведя подкоп под стену крепости. Осажденные сумели обнаружить это, повели контрподкоп и вошли в тоннель противника. Начался самый страшный вид средневекового боя - подземный. Почти без воздуха, в тесноте, темноте и грязи дрались насмерть, ибо от исхода зависела судьба крепости. Осажденным удалось вытеснить англичан и засыпать подкоп. Но те начали вести сапы в других местах, которые опять выявлялись и блокировались контрсапами-подземная война продолжалась. Шли дожди, тоннели заливало - дрались по колено в воде, при свете факелов.

Дворяне обычно на саперную работу смотрели свысока. Но в таких боях принимали участие все-дело было важное и опасное, а значит, почетное. Барбазан сам постоянно сражался в тоннелях (а ему тогда было уже за 60 лет). Есть забавный рассказ, как молодой офицер захотел тоже поучаствовать и присоединился к его отряду с боевым топором в руке. Барбазан удивился: «Ты взял такое оружие? Похоже, ты не очень понимаешь, что такое подземная война!». И, взяв топор, обрубил рукоятку вполовину. В подкопе не размахнешься.
Англичане не уступали им в энтузиазме. Два английских барона однажды даже начали спор, кто первый пойдет атаковать в сапу - каждому хотелось быть первым. Чтобы предотвратить конфликт, Генрих V сам возглавил атаку. Во время рукопашной под землей король обнаружил, что его противник - сам Барбазан, а Барбазан понял, что рубится с английским королем. И атака опять была отбита.

Все усилия англо-бургундцев не давали результата. Но город был заблокирован, запасы иссякли, начался голод. И через четыре месяца осады Барбазан, по приказу дофина, был вынужден сдать Мелен.
После чего был схвачен и отдан под суд за соучастие в убийстве Иоанна Бесстрашного.

Суд признал Барбазана виновным и приговорил к смерти. Но Барбазан апеллировал приговор к комиссии герольдов - знатоков рыцарских «законов войны». Он настаивал, что смертный приговор незаконен. Он, как всем известно, лично дрался с Генрихом в подкопе. В тесноте тоннеля они сражались один на один, что ничем не хуже боя на турнире. А участники турнирного боя становятся «братьями по оружию». И Генрих не имеет права казнить своего брата по оружию.
Герольды признали аргумент, и казнь заменили на пожизненное заключение. Барбазан отправился мотать срок в Шато-Гайяр. Пришлось ему там очень не сладко - цареубийца, как-никак.

Избавление пришло только через 9 лет. В 1430г Ла Гир дерзким ночным штурмом взял Шато-Гайяр. Английский гарнизон капитулировал, в обмен на право беспрепятственно уйти. Французы ворвались в темницу и обнаружили Барбазана, которого держали там все эти годы в железной клетке. Они, однако, не увидели на его лице особой радости. Барбазан первым делом спросил, где Кингстон, английский капитан крепости. Ему обьяснили, что капитану с гарнизоном дали возможность уйти. Барбазан сказал, что тогда из клетки не выйдет. Он при помещении в крепость давал слово Кингстону, что не будет бежать. От этого слова капитан его не освобождал. Оказаться сейчас на свободе без его разрешения-все равно, что бежать, т.е. нарушить слово.

Французы не стали крутить пальцем у виска. Барбазан ничего не придумал-это была норма. Соблюдали ее, действительно, далеко не все, но положено было именно так. По мнению юристов тех времен, если, например, пленный говорил «сдаюсь», а затем в ходе дальнейшей битвы его перехватывали свои войска, даже это ничего не меняло-он оставался пленным. Он обещал сдаться конкретному человеку, и отменить слово мог только этот человек и никто больше-ни король, ни господь Бог.
Генрих V тоже это признавал в аналогичных ситуациях. Так, при взятии города Мо в 1422г. он согласился дать французам уйти. Но включил в условия капитуляции, что французы освободят от данного им слова своих личных английских пленников. Иначе те должны были бы последовать за французами, не имея права присоединиться к своим. Ла Гир при капитуляции Шато-Гайяра об этом не подумал - и вот результат.

К счастью, английский гарнизон не успел уйти далеко. Французы догнали его и повезли капитана обратно. Думаю, поначалу он был близок к инфаркту-может, французы передумали, и решили все же перебить гарнизон? Но все обошлось, от него потребовали только разрешить Барбазану освободиться. Дело серьезное, «закон войны»!

Барбазан (ему было за 70) вернулся в строй и продолжил войну. Спустя год он командовал отрядом при Бюльньевилле. Когда под ударом бургундцев его неопытные солдаты побежали, он до последнего оставался на поле, пытаясь остановить бегство и организовать оборону, и погиб в бою. Как и положено рыцарю.
Карл VII приказал перенести его останки в Сен-Дени, где они были погребены с большими почестями.

 

[Slavik123]

19 сентября 1356г., битва при Пуатье, черный день в истории Франции. Армия вдребезги разбита, французы бегут. Aнгличане догоняют их, рубят и захватывают в плен множество знати, включая короля. На поле боя посреди этого кошмара стоит граф Карл Даммартен. Все пропало, ему предстоит самый неприятный и опасный момент в жизни военного-сдача в плен.

Простым солдатам в такой ситуации думать много не надо. Под горячую руку все равно многих перебьют. А остальные? Выкупа с них не получишь, поэтому у них просто отберут все ценное. А затем, возможно, перережут глотку. А может, отпустят или наймут на службу-как повезет. В любом случае, от них самих мало что зависит. У дворянина ситуация другая: у него деньги на выкуп есть, что видно по снаряжению и гербу. Значит, есть хорошая возможность выжить-надо только сдаться в плен подходящему человеку, который защитит от остальных.

Это, конечно, тоже можно сделать по разному. Можно, как герцог де Жуайез при Кутра в 1587г., закричать гугенотскому офицеру: «Мой выкуп 100 000 экю!» - и получить в ответ пулю в голову.
Можно, как Дю Геклен при Орэ в 1364. Когда все вокруг побегут, стоять и держаться с 6 бойцами, обломать об англичан топор и меч, но продолжать драться эфесом и кулаками в латных перчатках. Пока не подьедет сам Джон Чандос и не скажет: «Мессир Бертран, сдавайтесь, сегодня день наш: вы победите в другой раз.»
А можно оригинально, как Байард во время Битвы Шпор в 1513г. Оставшись один, подьехать к английскому капитану, с мечом к горлу взять его в плен - а затем сказать, что сам тоже ему сдаешься. После чего заявить Генриху VIII, что выкуп капитану, конечно, заплатишь-но пусть он сначала заплатит тебе свой, т.к. вы с ним пленники друг друга. Это такая юридическая головоломка, что выкупы придется считать взаимно аннулированными.

Но граф Даммартен не был ни трусом, ни героем. Он просто хотел сделать самую обычную вещь: сказать какому-то дворянину (или человеку из его окружения), что сдается, и тем спасти свою жизнь. А тот, как положено по законам войны, возьмет у него какую-то деталь снаряжения, чтобы в случае чего доказать факт захвата в плен и свои права на выкуп. Рутинная практика.

Сначала все шло хорошо. К графу подбежал оруженосец Джон Трэйли, служивший при дворе самого Черного Принца. Даммартен, обрадовавшись, сдался ему и отдал шлем и латные перчатки. В этот момент подбежал какой-то солдат и перерезал ремень его меча. Граф, забеспокоившись, попросил сквайра забрать меч, т.к. он предпочитает быть пленником у него, чем у какого-то неизвестного солдата. Трэйли взял меч и отправил Даммартена в тыл со своим йоменом, а сам пошел дальше. После чего йомен немедленно бросил графа и убежал - дурак он, что ли, терять время с чужой добычей, когда кругом грабь-не хочу? Даммартен опять остался один. Тут мимо пробегал какой-то гасконец. Граф немедленно сдался и ему, и отдал геральдический щиток со своего сюрко. После чего гасконец убежал, хотя граф очень просил его остаться, предупреждая, что иначе он будет сдаваться дальше. Наконец, появился солдат на службе сэра Джона Блэнкмаустера, граф опять сдался (и, видимо, отдал ему что-то еще). После чего тот отвел его к своему хозяину, а тот, в свою очередь - к графу Солсбери, чьим вассалом он был. Где Даммартен наконец-то реально оказался в плену - хорошо, что на нем столько всего было надето.

Затем начались проблемы. У кого он, собственно, в плену и кому должен платить выкуп? Вокруг суетится куча народа, размахивая разными частями его снаряжения, и на этом основании требуя долю. Дело дошло до суда коннетабля, куда подали иски два главных претендента: Черный Принц и граф Солсбери.

Разбирать подобный казус - коннетаблю не позавидуешь. Позже это уже не было бы такой проблемой. В 1385г. были приняты ордонансы, регулирующие подобные случаи. Права на пленного имел тот, кто его захватил первым. Но только при соблюдении 2 условий.
1.Он должен потребовать у противника его сдачи, т.е. формулы «я вам себя вверяю» (I give you my faith). Затем забрать у него правую латную перчатку и взять его правую руку в свою. С этого момента это его пленный.
2. Затем он обязан выполнить свои обязательства перед пленным-сохранить его жизнь, т.е. сопроводить его в безопасное место или поручить это кому-то еще. Если победитель свои обязательства не выполняет, пленный от своих тоже свободен, и может сдаваться дальше, кому пожелает.

Подобный принцип, хоть и неписаный, видимо, соблюдался и во времена Пуатье. Поскольку право на выкуп признали за графом Солсбери, т.к. это его человек в конце концов обеспечил Даммартену безопасность.

Англичане правильно делали, что побеждали - грамотно сдаваться в плен было куда хлопотнее.

 

[Slavik123]

Молодой рыцарь Адольф ждет не дождется, когда его папа помрет, чтобы добраться до денег и титула. Папа, как назло, не торопится, так что Адольфу даже приходят мысли убить его. Арбитром конфликта выступает герцог, симпатизирующий сыну. Старик говорит герцогу, что сын хочет его убить и обокрасть, затем бросает сыну перчатку, тот принимает. Герцог возмущен, что «сын принял вызов старого отца», и репрессирует Адольфа. Старик умирает.
Это, само собой, «Скупой рыцарь» Пушкина, но с 2 поправками. Во-первых, у Пушкина сына звали не Адольф, а Альбер. Во-вторых, это произошло на самом деле.

Рыцари - нетипичная для Пушкина тема. Сам он указал, что это перевод «из Ченстоновой трагикомедии The covetous knight». Мистификация, конечно, малоизвестный поэт 18в. В.Шенстон ничего подобного не писал. Интересно, что полно исследований «Скупого рыцаря» со всех возможных точек зрения (литературной, биографической, моральной), кроме одной. Не встретил попыток выяснить, была ли у пьесы историческая основа. Всех интересует, не отражены ли тут личные отношения Пушкина со скуповатым отцом. А если нет, то у какого именно писателя А.С. скопипастил сюжет. Почему-то не думают, что если Пушкин писал о рыцарях, он мог иметь в виду именно рыцарей, а не свои семейные проблемы или чьи-то литературные выдумки. А ведь иногда банан - это просто банан...

В 1470-71г. Карл Смелый оказался замешан в неприятную тяжбу. Филипп де Коммин в «Мемуарах» приводит эту историю так (сокращенно):

"Молодой Адольф Гельдернский совершил страшный поступок - схватил своего отца герцога Арнольда, провел его босым в холодную пору пять лье, заключил в подвал башни, куда почти не проникал свет, и продержал там пять лет. Герцог Бургундский пытался их примирить, но безуспешно. В конце концов к этому приложили руку Папа и император, и герцогу Бургундскому было велено любыми средствами освободить герцога Арнольда из тюрьмы. Он так и сделал, ибо молодой герцог не осмелился ему отказать, видя, сколь многие важные лица вмешались в это дело. Я несколько раз видел, как они спорили на заседании большого совета и как добрый старик вызывал своего сына на поединок.
Герцог Бургундский хотел их примирить, испытывая симпатию к молодому. Ему был предложен пост губернатора области Гельдерн со всеми доходами, за исключением городка Граве, который должен был остаться у отца. Таким образом, у отца остался бы доход в 6000 флоринов и титул герцога. Меня отправили передать это предложение Адольфу, который ответил, что предпочел бы бросить отца вниз головой в колодец, и чтобы его самого сбросили туда же, нежели заключать такое соглашение. Ибо его отец пробыл герцогом 44 года — так пора уже и ему стать герцогом; но что он охотно даст отцу 3000 флоринов в год при условии, что он никогда более не появится в герцогстве."

Карлу в конце концов это надоело, и он поменял их местами: сына Адольфа-в тюрьму, папу Арнольда-на волю. Старик из благодарности (плюс за умеренную сумму) завещал герцогство Карлу, который и присоединил эти земли к своим после скорой смерти Арнольда, в 1473г. Вот как полезно быть беспристрастным арбитром на страже справедливости.

Не знаю, читал ли Пушкин де Коммина. Но спустя 250 лет за эту историю взялся Вольтер в своей статье о дуэлях, с которой А.С. был наверняка хорошо знаком. Вольтер всегда был любимым автором Пушкина (имевшего его полное собрание сочинений), А.С. перечитывал его всю жизнь. Высоко ценил исторические работы Вольтера, цитировал и ссылался на них. И чтобы автор-историк и дуэльный фанат Пушкин да не прочитал статью об истории дуэлей?
Вольтер изложил эпизод более красиво и куда менее точно:
«Самый ужасный вызов, когда-либо брошенный, и, тем не менее, наиболее простительный, был вызов герцога Арнольда Гельдернского своему сыну. ...Адольф восстал с оружием против отца и в присутствии герцога Бургундского заявил, что отец владел герцогством достаточно долго, сейчас его очередь...Отец, хоть старый и дряхлый, бросил ему перчатку, сын принял вызов, но Карл не позволил поединка». И так далее. Думаю, такой яркий эпизод должен был привлечь внимание Пушкина. Вполне возможно, что это и навело его на идею пьесы.

Если это так, то ясно, что произойдет дальше, после финальной реплики герцога про "ужасные сердца". Дерзкое поведение сына приведет герцога в бешенство, он бросит его в тюрьму. После смерти старика все его земли и имущество заберет себе - так и решится этот спор.
Но эти владения удачи герцогу не принесут. Создав одно из сильнейших государств в Европе, он от избытка власти и денег просто потеряет берега, начнет проявлять разное бессмысленное упрямство и жестокость. Кончится тем, что он затеет ненужную войну против каких-то нищих мужиков в швейцарии, у которых даже оружие деревенское - пики да алебарды. В этой войне бесславно погибнут и его великолепная, современная армия, и независимость Бургундии. Его тело найдут 7 января 1477г. в замерзшей куче мертвецов, раздетых мародерами, через 2 дня после битвы при Нанси. В голом окоченевшем трупе с разрубленной надвое головой лишь с большим трудом опознают всесильного герцога.

После его смерти жители Гента освободят Адольфа из тюрьмы и поставят во главе фламандской армии. Тем временем города Гельдерна, воспользовавшись смертью Карла, устроят мятеж против бургундских властей. И в апреле 1477г., созвав Штаты против воли штатгальтера, гельдернцы заочно признают Адольфа герцогом. Но ничего не выйдет, на службе фламандцев ему придется идти воевать совсем в другую сторону - с французами за Турне. Там он и погибнет через 2 месяца, в июне 1477г., до последней минуты крича свой боевой клич "Гельдерн!" - то, к чему он рвался всю жизнь.

Возможно, Пушкин был бы не против такой развязки. Жизнь просто довела его пьесу о гибельной жадности до логического конца.

 

[мельников]

Я подумал, что тема про нас, не побоюсь этого слова, джентельменов. Там бабуленцию перевел через дорогу, или алкашам районным накостылял.

 

[Slavik123]

Я подумал, что тема про нас, не побоюсь этого слова, джентельменов.

Нет. Это тема о том, что именно считалось рыцарскими поступками, а что нет в те времена, когда эти самые рыцари по Европе бродили пачками. т.к. у многих современных людей имеется в корне неверное представление о средневековом рыцарстве вообще. А ведь там вежливость и прочая галантность где-то на предпоследнем месте была.
Есть у меня еще интересный материал про мальтийских рыцарей, т.е. госпитальеров. Про их порядки и обычаи со всеми их прелестями (во всех смыслах этого слова). Но там работы по причесыванию много, боюсь не осилю.
Еще есть кое-что о прототипе Дон Кихота. Тоже забавно и кое в чем поучительно.

 

[Arleg]

Я подумал, что тема про нас, не побоюсь этого слова, джентельменов.

А что, правда соскучились? Прости меня Слава, за оффтоп!
Есть потребность в именно в русской истории?

 

[Slavik123]

Есть потребность в именно в русской истории?

Есть такая потребность! Если есть интересные факты - выкладывай.

 

[Arleg]

Есть такая потребность! Если есть интересные факты - выкладывай.

Есть, уважаемый коллега! И много! Знаю, что буду получать тычины, за свои несовершенные мысли. Но тем ветка и жива - ДИСКУРСОМ. Пока собираю кучки мыслей в горочки...
Интерес в основном не старше 14 века, хотя... и позже Петр Первый мне не чужой парень... Простите за кощунство..

 

[Slavik123]

В числе иностранных наемников Кастилии в гранадской кампании был английский лорд Скейлз, приведший с собой 300 лучников. Особо он отличился во время второй осады г.Лоха (1486). Спешившись, он встал во главе своего отряда, и с секирами в руках они атаковали мавров. Страшные удары, наносимые им его противникам, вызывали трепет даже у его солдат.
К несчастью, когда отряд пробился к стенам, лорд Скейлз, поднимаясь по штурмовой лестнице, получил сильный удар в голову брошенным камнем. Он потерял сознание и был вынесен с поля боя, разбито лицо и 2 зуба были выбиты. Через некоторое время, когда он пришел в себя, его посетили король с королевой. Они похвалили его за храбрость и выразили сожаление по поводу его ранения.
"Пустяки"-ответил он. "Потерять несколько зубов, служа Господу, кто дал мне все". "Господь",добавил он, "просто открыл окошко, чтобы лучше видеть, что происходит внутри".
"Этот остроумный ответ", говорит хронист, "доставил большое удовольствие королевской чете".
Англичанин, конечно, молодец. Впереди солдат, с топором, рубит врага в куски, первым на штурмовую лестницу, а потом лежит на носилках - с разбитой башкой, с выбитыми зубами, наверняка с сотрясением мозга и переломом челюсти - и отпускает шутки по этому поводу. Это, я понимаю - дворянин. "Не то, что нынешнее племя..."

 

[Slavik123]

Фрагмент из книги С. Скотт о Д'Обиньи. Уровень зверства французских религиозных войн впечатляет. Д'Обиньи лет 20 командовал мелкими подразделениями, включая легких конников, мушкетеров и прочих ополченцев. Помимо крупных сражений, все его войны-бесконечное число захватов и оборон небольших крепостей, городов. При этом, учитывая малые силы (15-50 чел) главный упор был на разведку, диверсии, заговоры, подкуп и шантаж противника и т.п. В результате его биография чуть более чем полностью состоит из таких милых эпизодов:
Однажды к д'Обиньи обратился некий испанский солдат по имени Лоро, служивший в гарнизоне Фуэнтеррабии. Он предложил за энную сумму сдать крепость. План он изложил простенько: "гарнизон состоит из 40 чел., командует ими мой брат. Часто с разрешения брата я беру 25 солдат и мы идем грабить окрестности. А поскольку мы всегда убиваем тех, кого ограбили, то проблем у нас не было. Я предлагаю вам взять 25 своих солдат и засесть в доме на берегу реки. Я скажу своим солдатам, что добыча на том берегу, и буду перевозить их в лодке по 4 человека. Вы будете встречать их там и убивать по очереди. Когда все будут убиты, мы с вашими солдатами возвращаемся в крепость. Поскольку отряд по размеру тот же и меня знают, нам откроют ворота. После чего нам будет противостоять всего 15 чел., и необходимо сразу убить их всех, особенно моего брата, т.к. иначе они смогут продержаться до прихода подкрепления."
Д'Обиньи нашел, что этот план "сулит величайшие выгоды Генриху Наваррскому", и организовал его встречу с Лоро.
Фуэнтеррабию они брать не стали - не срослось, но эпизод очень типичный, в книге таких полно. Sic vita truditur.

 

[А.Белов]

Показалось, что именно эта тема подходит...
Обнаружил сегодня в сети презабавнейшую историю. Не знаю - правда,нет? Но...тем не менее делюсь с Вами...

Сделанное тобой, к тебе же и вернется...
В начале двадцатого века один шотландский фермер возвращался домой и проходил мимо болотистой местности. Вдруг он услышал крики о помощи. Фермер бросился на помощь и увидел мальчика, которого засасывала в свои жуткие бездны болотная жижа. Мальчик пытался выкарабкаться из страшной массы болотной трясины, но каждое его движение приговаривало его к скорой гибели. Мальчик кричал от отчаяния и страха. Фермер быстро срубил толстый сук, осторожно приблизился и протянул спасительную ветку утопающему. Мальчик выбрался на безопасное место. Его пробивала дрожь, он долго не мог унять слезы, но главное - он был спасен!
- Пойдем ко мне в дом, - предложил ему фермер. - Тебе надо успокоиться, высушиться и согреться.
- Нет нет, - мальчик покачал головой, - меня папа ждет. Он очень волнуется, наверное.
С благодарностью посмотрев в глаза своему спасителю, мальчик убежал...

Утром, фермер увидел, что к его дому подъехала богатая карета, запряженная роскошными породистыми скакунами. Из кареты вышел богато одетый джентльмен и спросил:
- Это вы вчера спасли жизнь моему сыну?
- Да, я, - ответил фермер.
- Сколько я вам должен?
- Не обижайте меня, господин. Вы мне ничего не должны, потому что я поступил так, как должен был поступить нормальный человек.
- Нет, я не могу оставить это просто так, потому что мой сын мне очень дорог. Назовите любую сумму, - настаивал посетитель.
- Я больше ничего не хочу говорить на эту тему. До свидания, - Фермер повернулся, чтобы уйти. И тут на крыльцо выскочил его сынишка.
- Это ваш сын? - спросил богатый гость.
- Да, - с гордостью ответил фермер, поглаживая мальчика по головке.
- Давайте сделаем так. Я возьму вашего сына с собой в Лондон и оплачу его образование. Если он так же благороден, как и его отец, то ни вы, ни я не будем жалеть об этом решении.

Прошло несколько лет. Сын фермера закончил школу, потом - медицинский университет, и вскоре его имя стало всемирно известно, как имя человека, открывшего пенициллин. Его звали Александр Флемминг. Перед самой войной в одну из богатых Лондонских клиник поступил с тяжелейшей формой воспаления легких сын того того джентльмена.

Как вы думаете, что спасло его жизнь в этот раз? Да, пенициллин, открытый Александром Флеммингом. Имя богатого джентльмена, давшего образование Флеммингу, было Рандольф Черчилль. А его сына звали Уинстон Черчилль, который впоследствии стал премьер-министром Англии. Уинстон Черчилль как-то сказал: «Сделанное тобой к тебе же и вернется».

 

[А.Белов]

Интересная история.

О силе материнства!

Однажды юный Томас Эдисон вернулся домой из школы и передал маме письмо от учителя. Мама зачитала сыну письмо вслух, со слезами на глазах:
"Ваш сын - гений. Эта школа слишком мала, и здесь нет учителей, способных его чему-то научить. Пожалуйста, учите его сами."
Через много лет после смерти матери, когда Эдисон уже был одним из величайших изобретателей века, он пересматривал старые семейные архивы и наткнулся на это письмо. Он открыл его и прочитал:
"Ваш сын - умственно отсталый. Мы не можем больше учить его в школе вместе со всеми. Поэтому рекомендуем вам учить его самостоятельно дома".

Эдисон прорыдал несколько часов. Потом записал в свой дневник:
"Томас Алва Эдисон был умственно отсталым ребенком. Благодаря своей героической матери он стал одним из величайших гениев своего века."
Много лет спустя сам изобретатель отмечал:
«Меня сделала моя мать. Она была так тверда, так искренне верила в меня, что я чувствовал, у меня есть ради кого жить и я не должен ее разочаровывать».

 

[А.Белов]

Когда Марлен Дитрих приехала в Советский Союз ее спросили: "Что бы вы хотели увидеть в Москве? Кремль, Большой театр, мавзолей?"
И эта недоступная богиня вдруг тихо ответила: "Я бы хотела увидеть советского писателя Константина Паустовского. Это моя мечта много лет!" Сказать, что присутствующие были ошарашены, - значит не сказать ничего. Мировая звезда - и какой-то Паустовский?!
Что за бред?! Но всех - на ноги! И к вечеру Паустовского, уже тяжелобольного, наконец, разыскали.
То, что произошло тогда на концерте, стало легендой. На сцену вышел, чуть пошатываясь, старик. И тут мировая звезда, подруга Ремарка и Хемингуэя, - вдруг, не сказав ни слова, опустилась перед ним на колени в своем вечернем платье, расшитом камнями.
Платье было узким, нитки стали лопаться и камни посыпались по сцене. А она поцеловала его руку, а потом прижала к своему лицу, залитому абсолютно не киношными слезами. И весь большой зал сначала замер, а потом вдруг - медленно, неуверенно, оглядываясь, как бы стыдясь чего-то! - начал вставать. И буквально взорвался аплодисментами.
А потом, когда Паустовского усадили в кресло и зал, отбив ладони, затих, Марлен Дитрих тихо объяснила, что самым большим литературным событием в своей жизни считает рассказ Константина Паустовского "Телеграмма", который она случайно прочитала в переводе в каком-то немецком сборнике.
"С тех пор я чувствовала некий долг - поцеловать руку писателя, который это написал.
И вот - сбылось! Я счастлива, что я успела это сделать. Спасибо!"