НЕ РАССЛАБЛЯЙТЕСЬ НА СПЛАВЕ
Маршрут был такой: из Хабаровска на автобусе в Комсомольск, оттуда на поезде в поселок Березовый, где в турклубе «Азимут» уже ждал нас владелец тримарана Александр Трофименцев, потом на вертолете лесных пожарников на реку Тугур.
Высадились на галечной косе, надули баллоны, прикрепили их к решетке из жердей и стали придумывать имя нашему тримарану. Потому что как назовешь, так и поплывешь. Много разных вариантов перебрали и назвали «Микижа». А что это значит, попозже узнаете.
И вот пошли на «Микиже» вниз. Светило солнце (потом мы долго не будем его видеть), ловилась рыбка, речной сплав – дело привычное, да и Тугур – не сильно бурная река, хотя заломов, расчесок и перекатов полно. Но опасный залом впереди – только один, мы о нем знали, были готовы, провели «Микижу» на веревке, а потом сели на свои гребные места и… расслабились.
А этого нельзя было делать. Наша «Микижа» влетела на притопленное дерево и стала заваливаться на бок. «!!!» – закричал капитан, что в переводе означало: «Господа, во-первых, мы сейчас перевернемся, а во-вторых, сумка с моими фотоаппаратами упала за борт, и не будете ли вы так любезны попытаться ее поймать?».
Ситуацию спас профессиональный спасатель Борис Исаев. Он просто спрыгнул в клокочущую воду и столкнул тримаран с топляка за секунду до переворота. Причем, умудрился зацепиться за «Микижу», и всех нас вынесло метров за сто от ЧП на косу, где мы сразу развели костер и стали сушить Бориса.
И сумку с аппаратурой поймали. Правда, навороченная японская техника в «водонепроницаемой» сумке оказалась безнадежно выведенной из строя, и все эпизоды нашего действительно сумасшедшего приключения пришлось снимать моей мыльницей.
Но зато видеокамера Игоря осталась рабочей – во время этого первого экстрима он не выпускал ее из рук, снимая все происходящее. Вот это выдержка! Жаль только, что звуковой ряд в будущий фильм не войдет.
ПРОЩАЙ, ЦИВИЛИЗАЦИЯ!
Цель у команды общая – попасть на Шантары и обойти их по Охотскому морю. На весельном тримаране этого еще никто в мире не делал – потому, наверное, что никому это в голову не приходило. А у Игоря Ольховского были и еще две задачи, которые он сам перед собой поставил. Первая – снять фильм о нашем путешествии. Вторая – поймать микижу. Это такой вид семги, живущей в реках Аляски, Камчатки и в реке Средней, впадающей в Большое озеро на Большом Шантаре. А больше ее нигде нет. И Игорь, фанат рыбалки, был просто заведен на эту легендарную микижу, и нас заразил. Поэтому и тримаран «Микижей» назвали.
Но до Большого Шантара было еще далеко. Зато река Тугур кончилась, и мы оказались на побережье, где и познакомились с населением поселка Тугур.
Население жило в балаганах на берегу залива, поскольку шел ход кеты. Население периодически очищало поставленные в заливе сети, пороло самок и несло икру в частный магазинчик, где обменивало ее на разливной спирт (грамм на грамм). Пробовать этот национальный напиток мы поопасались, хотя, по словам наших новых друзей-рыбаков Саши и Гали, «ударяет он хорошо, только резиной воняет». А вот что действительно воняло, так это берег, усеянный вспоротыми кетинами. Мы заварили чай и задумались: дело к ночи, надо табориться, но вряд ли сны на этом рыбном кладбище будут волшебными.
А тут еще местные крутые ребята подошли. Без всяких там «здрассьте» или «что нового в Хабаровске?». Постояли, покачались, отошли. «Это наши «чечены», - объяснили Саша и Галя. – Они вас напрягать пришли, но видят, что вы с нами, и, видать, до ночи отложили. Наш балаган тут рядом, если что – зовите».
Ну вот, только напряга от каких-то «чеченов» (хотя на вид обыкновенные эвенки) нам не хватало. Тоже мне, хозяева побережья. И хотя мы, разумеется, отчаянные смельчаки, но такой экстрим – не наш. Да и Галя с Сашей, хотя и хорошие люди, вряд ли сильно помогут – и сейчас-то с трудом в вертикальном положении держатся. Да и, вообще, им здесь жить. И мы решили – уходим в залив, где-нибудь в бухте приткнемся, а дальше видно будет. И пошли в ночь.
Темнотища, волны шумят, налетели на какой-то камень, чуть не перевернулись, выгребли, воткнулись в бухту, поставили палатку и рухнули…
Все! Прощай, цивилизация! Шантары уже близки.
«ВПЕРЕД, ЛЕНИВЫЕ НЕРПЫ!»
Да не так уж и близки.
Когда мы вдоль берега шли – все хорошо, а вот когда залив пересекать стали, начался встречный ветер – и мы застряли. Гребем-гребем, а с места не двигаемся.
- Вперед, ленивые нерпы! – кричит капитан.
- Мы не нерпы, а «ямахи»! – отвечает Саша Леонтьев, не теряющий чувства юмора ни при каких обстоятельствах.
Но хоть нерпы, хоть «ямахи», а «Микижа» наша против ветра и течения не прет. И все же человек сильнее стихии, и к вечеру мы до перешейка каким-то чудом дотелепались – под проливным дождем, который потом целых два дня не переставая лил. А нам же нужно перетаск через перешеек сделать и по заливу Академии к Шантарам выходить.
В общем, просидели мы двое суток на берегу, потом, все-таки, перетащились под дождем, загрузили «Микижу» и поплыли. А тут опять течение встречное, нас в глубь залива уносит, поняли мы, что это отнюдь не речной сплав. И я этот этап – до мыса Сенека – даже описывать здесь не хочу, хотя и берега красивые – скалы, гроты, и морская живность типа нерп и китов неподалеку маячит.
Но нам на острова надо!
И вот, наконец, мыс Сенека, и мы видим перед собой Острова!
Три часа гребли – и наши сапоги вступили на остров Беличий.
Шантары начались!
«НУ, ЗА ШАНТАРЫ!»
И началось счастье.
И мы, конечно, под шум прибоя подняли пластиковые стаканчики на галечном берегу: «Ну, за Шантары!». Даже не верилось, что мы на островах. Хотя все еще впереди.
С Беличьего мы ушли на Малый Шантар, с Малого – на Большой и, как и было задумано, поплыли вдоль него с наружной стороны – по Охотскому морю.
Не только каждый день – каждый час мы балдели от увиденного. Скалы – что-то потрясающее, а расцветка… То красно-розовые – яшма, то белые – мрамор, то черные – не знаю, что за порода…
Гребем от мыса к мысу, слева – остров, справа – море. Вдруг в море фонтаны появляются – киты! Мыльница моя их не берет, но Ольховский на камеру снимает. И вдруг – кит между нами и берегом! Метрах в пятидесяти. А я и фотик в руки взять не могу – весло ни на секунду оставить нельзя, потому что сразу против волны развернет! В другой бухте рассекают воду касатки – за нерпами охотятся. А руки снова веслом заняты.
И чуть ли не с каждого каменного островка возле мысов взлетают черные птицы с мощными красными клювами, как у попугаев - ипатки и топорики. А на обеденном биваке вокруг нас паслись здоровенные чайки, причем, не белые (хотя белых там тысячи), а какие-то коричневатые, и мы им куски рыбы, как собачкам, бросали.
И опять скалы, мысы, кекуры, сверкающие водопады... Все, о чем Гена Росляков в своей книге рассказал, оказалось реальностью. Но (книгу цитирую): «Описать производимое островами впечатление очень трудно».
То-то и оно.
С НИМИ Я ПОШЕЛ БЫ В РАЗВЕДКУ
Поэтому я просто о товарищах своих добренькое скажу. С каждым из четверых я пошел бы хоть на край света, хоть в разведку. И у каждого есть своя ключевая фраза.
Александр Леонтьев - правый передний гребец. Когда ситуация не критическая, а нулевая, Саша говорит: «Надо чесать репу». В Хабаровске эти слова уже директор завода (где Леонтьев отнюдь не последний человек) выучил и на планерках изрекает.
Александр Трофименцев – правый задний загребной (когда ситуация критическая): «И пусть Нептун напрасно мутит воду, пусть встречный ветер и сплошной туман, мы поплывем в любую непогоду, и с курса не свернет наш тримаран!». Этот текст он поет, когда нас волны чуть ли не с головой накрывают, и песня помогает. А еще Саша умудряется находить на диких шантарских берегах экспонаты для музея клуба «Азимут» - ребро кита, например, или какой-то иностранный буй… И в переговорах с аборигенами (до и после островов) нет ему равных. После маленького перекура (дымить приходится мне, как единственному курильщику в команде) стороны расстаются довольными – мы с икряной кетиной, наш очередной друг – с пачкой «Примы». « А за блок сигарет или банку майонеза, - говорит Трофименцев, - спроста можно было бы самолет нанять. Жалко, что у эвенков личных самолетов нет».
Борис Исаев (когда ситуация нулевая): «Минуточку». Это значит то же, что «чесать репу» – «надо подумать». Когда ситуация критическая, Исаев не думает – действует. А после выхода из нее - коронная фраза: «Есть вопрос». В двух этих словах заключается тот же смысл, что в известном анекдоте, когда тренер сборной по футболу говорит: «Я не буду анализировать вчерашний матч, я только спрошу – кто первый сказал «Ну, что?». И когда мы, мокрые до нитки и вымотанные до упора добираемся до очередной суши, то с надеждой смотрим на Исаева – «есть вопрос?». Потому что именно он – ответственный за «неучтенку».
Ну, а капитан – это капитан. Кроме «вперед, ленивые нерпы!» и вечерних разговоров у костра (Игорю есть что рассказать), он был на «Микиже» рулевым и, главное, организатором этой классной авантюры. А это жуткая штука – держать под контролем ситуацию, в которой «каждый час меняется погода». Даже если капитан идет со своей командой.
Да, на «Микиже» был и передний левый гребец. Типа, я. Ну, как мог, так и греб, и костер из мокрого плавника разжигал, и еду в дежурство готовил.
И когда мы уже ушли с островов на материк, Ольховский сказал: «Мужики, это самое для меня тяжелое путешествие – в моральном смысле». Команде было понятно, о чем речь. Когда мы шли в тумане, и три компаса показывали разные направления, трое экстремалов психовали и спорили, кто прав, и чей прибор неправильный – GPS, обычный комапас или гиро. Ну, нервы после тринадцати часов гребли в бушующем море слегка взвинчиваются… - Да ну, - сказал я Игорю. – что ты завелся? Ну, мало ли кто что в запале сказал, ведь само путешествие - класс!
- Юра, - сказал Ольховский, - к тебе мои слова не относятся. Ты спокойный, как мамонт.
Не знаю, хорошо это или плохо. Спокойные мамонты в вечной мерзлоте лежат, а я в Охотском море мокну.
Но я сильно вперед забежал. А мы все еще на островах. И у сурового капитана был повод расслабиться. Потому что мы пришли к озеру его мечты – Большому, в которое впадает река Средняя, где обитает легендарная микижа.
